Книга

Досужий читатель! Ты и без клятвы можешь поверить, как хотелось бы мне, чтобы эта книга, плод моего разумения, являла собою верх красоты, изящества и глубокомыслия.

~ Какой то сумасшедший испанец про плоды каких то книг.

Несмотря на помещённые ниже два предисловия, хотелось бы ещё кое-что сказать об этой незаурядной книге

~ Аршов А.П., Академгородок, май 1983г. про Д.Грис, Наука Программирования.

Я надеялся, что такой учебник напишет кто-нибудь вроде профессора Дэвида Гриса, а так как соперников у него нет, то я просто надеялся, что напишет именно он. Тема не допускает автора меньшей величины.

~ Эдсгер В. Дейкстра про какую-то очередную книгу.

Как то встретились два Барана. Один спрашивает другого: а ты какие книга предпочитаешь? Братан, только издательства Детская литература, из мягкой, натуральной бумаги. Получается дешевле туалетной, и врачи сказали, что аллергии не будет.

~ По TV был анекдот про книги

Книга — это то, про что всем талдычат ещё в детстве. Проще говоря, стопка бумажек, на которых можно рисовать кораблики, а если мамка не видит, то делать их из её страничек и пускать по весенним лужам! Их так много! И их заставляют читать (да какой дурак их столько написал)!

Всё начинается безобидно: «А вот щас я узнаю, откуда берутся дети!»

Книга давно стала всем поперёк горла. Упоминания о её влиянии датируются такими волосатыми годами, когда были ещё берестяные грамоты и глиняные таблички. Изначально, Человек разумный, ползая на четвереньках, и перебирая любимые цветные мишки, мартышки и шарики, подсунутые мамками, вдруг напарывается!… На книжку!

Начинается невосстановимый процесс. Незаметно для окружающих, детёныш теряет связь с родителями, которые любят его всей душой (бывает, правда, выпивают) которые готовы ему душу отдать! Но дитё, начитавшись невнятных значков её пропахшей запахом свободы бумагой, становится полным оторвышем, не понимающим основные постулаты Министерства всеобщего усреднённого образования.

Книга — устоявшийся в веках символ вреда, источник ума (от которого горе!), источник знаний, от которых многие печали, знаний уходящих корнями в давние века, и которые давно пора забыть новому поколению, пользующимися предохранительными средствами с шестого класса. С книгами боролись Джедаи всех веков, рвали, запрещали указами, жгли на кострах и отдавали в спецхранилища, когда дров уже не хватало. Но вывести их оказалось также трудно, как тараканов. Цивилизация не нашла способа избавиться ни от одних, ни от других.

Вред книг не поддаётся исчислению. Представьте, разве мог бы дойти до нас вред от стихов придворной японской дамы:

* * *

В холодных небесах
Вишнёвым цветом притворился
Порхающий снежок…

И мне на миг повеяло
Весною…

Начинается глупость. Это вспоминается зимой, это вспоминается летом, это вспоминается при другой даме. И дама уже кажется недостойна этого снежка, который притворился вишнёвым цветом… Облом! А дама неплоха, сисяста, о блин, если бы не снежок!

Это волшебное вредное свойство было подхвачено всякими приспособленцами типа Пушкина:

* * *

Товарищи! мы выступаем завтра!
Из Кракова. Я — Мнишек, у тебя
остановлюсь в Санборе

на три (! прим. ред.) дня.

Всё пропало! Да и Хрен бы с ними обоими, но это остаётся для будущих поколений!

Поэтому кажутся значимыми великие слова:
Не знаю уж, для чего нужна Русская художественная проза. Только не для развлечения. (лучше всего — для протоколов (прим.редактора)).

Ярко выраженный сабж ждёт тебя

Вот пример, который остановит доверчивых и успокоит бесстрашных.

Объективка: (взята из донесения серьёзной структуры) Стопка бумаг светло-бежевого цвета. Запах-специфический, отдаёт газетой, но не газета. Покрыт записями неизвестного содержания, рекламодателей и датчиков объявлений пока выяснить не удалось. На суперобложке фотографии нет, название не определено: «Легенда о Докторе Фаусте» (тут точка (прим. нач. Отдела)).

Мед. Эпикриз: Человек столкнулся с нечто не укладывающимся в его понятийный набор мышления, был напуган агрессивным вмешательством в его внутреннее Я, к которому подсознание было не подготовлено эволюцией сознания. Диагноз: Вялотекущая мания величия, осложнённая сумеречным состоянием души. Показаны успокаивающие среднего действия, очищение крови, витаминные инъекции, общее укрепление организма. Рекомендованы очищающие клизмы и прогулки на свежем воздухе. Не противопоказано посещение качалок, умеренный просмотр телесериалов (после обеда). Седативные препараты при любом возникновении эмоциональных подвижек. Спокойствиеее…

Лечащий врач: Больной поступил в период острого обострения. Говорил о непонятном, непонятными словами. (Всё записано нянечками). В настоящее время он забылся, ему повешен номерок на ногу, а его слова и реакции нянечек исследуются в баклаборатории нашего научного центра, оснащённого самым современным оборудованием по программе «Здоровье Нации».

Корреспондент: Дорогие телезрители! Мы опять вместе! Я, как и вы, поражён мощью нашей программы духовного оздоровления! Вот я разговариваю с больным мышлением, потерпевшим от книжки:

•  — Как вы себя чувствуете?
•  — Non bene pro toto libertas venditur auro! (Свободу не следует продавать ни за какие деньги! (должны знать, кто написал это, погуглите))
•  — Вам лучше стало в последнее время?
•  — Pallida mors aequo pulsat pede pauperum tabernas, Regumque turres! (Бледная смерть стучится и в хижины бедняков и в царские дворцы! (пандеми-термин, кстати, но вы же лолы, не знаете, книжек не читаете)
•  — Вы благодарны нашим специалистам-медикам?
•  — Ego autem dico vobis: diligite inimicos vestros! (А я говорю вам! любите врагов ваших! (вообще, молчу))
•  — Вы благодарны государственной программе здоровья народа?
•  — De corde exeunt cogitationes malae. (Из сердца исходят дурные помыслы…(ооох, сердце моё))
•  — Я обязательно передам ваши добрые слова нашим читателям!

Уважаемые и любимые наши читатели! Не читайте книжек, читайте наши газеты! И вы никогда не попадёте в одну палату с этим придурковатым потерпевшим!

Выписывавшийся: В холодном сумраке покоя, Где окружали стол скамьи, веселье встречу я какое в разгуле витязей семьи? (чтобы встрепенуться, к своим друганам-книжникам опять (а впрочем, это Велимир Хлебников))

Лечащий врач: Мудрец, покидающий нас, лучше, чем примкнувший к нам дурак… (он уже заразился (так сказал бы Аль-Ахнар ибн Кайс)). Врача пришлось сменить. Вместо него поставили старшую медсестру, которая читать вообще не умеет, но хорошо ставит клизмы. Получилось даже экономнее.

Вот так, глупая, ни к чему не обязывающая стопка листков, невпопад оказывающаяся на пути не подозревающего о подвохе бестолкового остолопа, может подвести его под… поэзию, невиданную никому в этом обыденном мире, недосягаемую для непосвящённых, заменяющую любые наркотики и средства опьянения.

Попалась мышка в мышеловку.

Если настоящий пацан дорожит своей независимостью, он должен чураться этого опасного оружия прошлых веков, которое может полностью изменить его мышление, изменить его чувства, его окружение, даже людей, которые его окружают.

Незаметно для него. по мере прочтения книг, он окажется в другом мире, где другие люди, которые живут по другим законам, другие женщины, которые по другому любят, другая работа… А потом получаются другие дети :) Которые знают ещё больше вас, и никого вообще в упор не видят! Кроме хороших книг и таких же друзей.

Но больше всего я повествую в моей книге о том, любопытном и удивительном, чем богат наш мир, и о людях, которых я считаю замечательными. Говорю я здесь и о стихах, веду рассказ о деревьях и травах, птицах и насекомых, свободно, как хочу, и пусть люди осуждают меня…

~ Сей-Сенагон (Эпоха Хэйан) про Записки у изголовья

С уважением,
Потерпевший от Книжек.